Есть, есть такое людское племя – дети войны! Где бы и при каких бы обстоятельствах ни встречались эти люди, какие бы диспуты ни вели, как бы ни ссорились даже, настаёт миг, когда всё нынешнее, вся его горечь, а может, и кой-какая всё же радость, в миг отступают, если эти люди, вполне седые или же вполне лысые, что, впрочем, совсем не беда, осветляются, оживают, в каждом, в самой сути его, высвобождается великая энергия по имени Память, и люди эти, ныне не шибко признаваемые за авторитетов, сияют очами, волнуются всегда новорождённым волнением, блистают образной русской речью, страдают не словом, но чистым и ясным чувством преклонения и любви к своим ушедшим близким, к своим детским мукам, к своим – и общим нашим! – высотам.
Представляете?! Это мы, тогдашние дети, ликовали народную Победу, это мы бросали в воздух наши ношеные кепчонки и подпрыгивали кто как мог, это мы плакали взахлёб совсем недетскими слезами, вспоминая в тот светлый и яростный миг об отцах, которые не дождались этого дня, о матерях наших, измученных голодом во имя нашей хоть какой-то сытости, о старших братьях, которые остались в сырых окопах и которых мы вот-вот перерастём.
Слава детству войны и детям войны! А всё это я пишу, думая о своём товарище Игоре Ильинском, Игоре Михайловиче теперь, конечно же, докторе философских наук, многолетнем ректоре Московского гуманитарного университета – бывшей Высшей комсомольской школы, в годы войны – легендарной школы снайперов, – авторе множества научных работ, вызывающих глубочайшее почтение к ним за их беспримерную честность и подлинность. А ещё поэте.
Я узнал его в Новосибирске в 1964 году, когда он, первый секретарь райкома комсомола, по просьбе собкора «Комсомольской правды» – меня тогдашнего – написал письмо о своей работе и свои думы о том, как бы ему хотелось это делать. Статью заметили в Первопрестольной, и скоро Игорь оказался в ЦК комсомола.
Сейчас комсомол поливают кому не лень. Впрочем, бесстыдство и бессовестность по отношению к кормильцам и поильцам прошлых лет, к системе, которая поставила на крыло поколения нынешних лжецов, дала им доброжелательный ход, выучила, выпестовала, вознесла к завидным возможностям, – мода сезона, хороший тон, возможность выслужиться. А тогда неприлично было даже думать о деньгах. Молодые толковали о Гусеве из «9 дней одного года», о табаковском герое из пьесы Розова «В добрый час», о сибирских стройках…
Игорь Ильинский пришёл в молодёжный ЦК не за карьерой – он добился бы её быстрее, работая начальником цеха в знаменитой сибирской оборонке. Он пришёл, пройдя школу райкома, для того чтобы и научить, и поднять других, помоложе. Он не вылезал с иркутских строек, споря с очень большими боссами, как надо поднимать и, главное, строить не только электростанции, но и молодых людей. На него жаловались. Что ж. У него за спиной были силы, пославшие его на непростое дело. Вымотанный, он прилетал на несколько дней домой и возвращался обратно. Он был полпредом комсомола. Он возносил его авторитет. Он был одним из тех в то время, кого можно смело и красиво назвать: комиссар.
С годами Ильинский стал, думаю, без преувеличения главным специалистом страны по молодёжной политике, и если кто-нибудь спросит – что это за политика такая, отвечу: а вы обернитесь вокруг. Видите? Бедолаг неприкаянных? Ещё и жить не начали, а уже ничего им не надо. Охранников бесчисленных будок с оловянными глазами? Кого охраняют-то? А наркоманы с младых ногтей? Вот это всё и есть молодёжная политика. Точнее, её отсутствие. Увы, главный эксперт страны в молодёжной политике Игорь Ильинский почти не востребован. За исключением, конечно, работы и результатов вполне осязаемых – МосГУ и многих-многих его студентов.
Будто протестуя против такой никчёмной ситуации, Ильинский создал Русский интеллектуальный клуб, на заседания которого сходится неафишируемая элита нашей экономики, науки, культуры, армии, нашего образования. И сколько же там полезного и государственно-важного говорится! Жаль, что власть не взяла себе за правило, как это делается во многих, так сказать, «развитых» странах мира, слушать и слышать эти тревожные и в высшей степени патриотичные суждения подлинного Совета Мудрецов.
Игорь Ильинский – учёный не в «чистом виде». Да ведь так, собственно, это и должно быть. Крупная личность никогда не ограничивает себя только кругом, пусть и широким, своего прямого предназначения. В его научных трудах вдруг видишь Поэта, Прозаика, Публициста. И всегда – патриота, не словесного при этом, а глубокого, философского, социально и исторически ответственного.
Он не боится крутых высот, штурмует их, не озираясь на то, что кто-то вступит с ним в бой. Иногда кажется, что он умышленно идёт на такое обострение. Ну, например, учредив немало уже лет назад литературную премию имени И.А. Бунина (а значит, глубоко и серьёзно почитая этого классика), Ильинский вдруг публикует в «Нашем современнике» остро полемичную статью, в которой спорит с любимым писателем по поводу объективности его политических взглядов, а значит, его публицистики. Что ж, любой корректный спор возможен и через десятилетия – автор статьи это блестяще подтверждает.
Игорь пристойный музыкант, и хотя я не поэт, мне дороги многие его стихи, пронизанные болью. Да вот хотя бы эти, вырванные из контекста строки:
Всю как есть – без изъятий.
Как в родном человеке, –
Без слёз и проклятий –
Мне понятны в тебе
И весёлость и грусть,
И победы твои,
И твои окаянства.
Всю как есть – принимаю.
Судить – не берусь.
Полвека мужской дружбы, согласитесь, немалый стаж. И много ещё чего хорошего я бы мог сказать о старом товарище. И всё же закончу тем, с чего начал. С нашего военного детства. Ильинский – из ленинградцев, хлебнул дитём блокады, потом семья выбралась в глубинную лесную Сибирь и множество бедствий перенесла. И всем этим, знаю, всегда полна душа Игоря. Многим он занят – полезным и важным, но главное – его глубокая гражданственность. Ведь ещё и этим словом можно означить человеческую прямоту, стойкость, нежелание согнуться.
Во имя и в память самого трудного, самого честного, самого дорогого.
Альберт ЛИХАНОВ